23-24 апреля в Казани состоялся четвертый съезд градозащитных организаций России. Предыдущие три проходили в Москве и Петербурге, этот съезд впервые - в регионе. Состоялся он благодаря поддержке Татарстанского отделения ВООПИиК, проходил сразу после конференции, посвященной 50-летию этого регионального отделения. Все прошло даже с размахом, никаких нареканий к организаторам у меня лично (да и не только у меня) не было. И принимающей стороне за очень хорошие условия проведения съезда нужно выразить благодарность.

Градозащитников из регионов России собралось более полусотни, хотя география участников в этот раз не отражала реальное положение дел с организациями нашего профиля в стране. Были, конечно, Москва, немного – Петербург, достаточно - Урал и Поволжье, мало – центральная Россия. Поэтому проблема координации наших действий была поднята – в кулуарах и, отдельно, в конце съезда. Но это, кажется, не главное: в эпоху массовых коммуникаций мы все равно находим друг друга, на съездах и между ними.

Движение наше общее для всей страны, но мы – не партия; рычаги власти нам не нужны – мы всего лишь чуть лучше многих понимаем, что означает «культурное наследие» и что потеряет нация, если его лишится (по злому умыслу или равнодушию). Случайно или нет, но именно в дни проведения съезда в Казани в Москве началось разрушение Таганской АТС – одного из значительнейших памятников конструктивизма 1920-х гг., образцового сооружения, намного опередившего свое время, гордости Покровского бульвара Москвы.

Все программные вещи о градозащите в России давно уже были сказаны – на предыдущих съездах. Вступительных речей в этот раз не было. Сразу приступили к делам. Выступление члена Совета Федерации Сергея Рыбакова очертило круг вопросов, в первую очередь, законодательных, в которых практический опыт столичных и региональных общественников может быть полезен. Попробую представить это кратко.

Сергей Евгеньевич изложил положительные законодательные перемены: на выходе закон о защитных зонах, который позволит по факту наличия памятника, без сложных и дорогих процедур с правильным оформлением его территории защищать от застройки хотя бы радиус в сто-двести метров вокруг памятника. В тех регионах, где до сих пор нет органов охраны наследия, они должны появиться. (Для Твери это вопрос не актуальный – у нас госорган очень даже есть, другое дело, как он охраняет). В остальном –все сложнее и сложнее становится 73-ФЗ из-за постоянно длящейся уже много лет «игры» в нахождение в нем лазеек застройщиками и местными чиновниками и федеральным латанием этих лазеек. Поэтому высказанный на съезде посыл Сергея Рыбакова исходить в законодательных предложениях из презумпции невиновности и непродажности охраняющих госорганов (дескать, если что – есть на них правоохранительные органы и прокуратура) был воспринят участникам съезда скептически. Именно потому, что пока длится суд да дело (пускай суд и будет правый!) конкретный памятник может быть утрачен.

Порадовало внимание сенатора к проблемам объектов ЮНЕСКО (у нас в Тверской области их нет, но кто знает историю застройки Соловецких островов или центра Ярославля, тот поймет, о чем речь). Хорошо, что ведется законодательная работа, призванная сделать процесс постановки на охрану не столь баснословно дорогим и бюрократически тяжелым. (Тут много подробностей, которые могут составить целый очерк). Отрадно желание упорядочить список организаций, имеющих право производить археологические раскопки на местах будущего строительства.

Четко были озвучены еще два вопроса – надо полагать, в ближайшее время что-то с этим будет изменяться на федеральном уровне. Первый из них касается реставрации. Она, по словам Сергея Рыбакова, «попала в формат обычной стройки». Может появиться изменение в закон, предусматривающее профессиональную ответственность архитекторов (а не фирмы, как сейчас) за качество реставрационных работ. С другой стороны, реставрация по всем правилам, работающая в Москве и Петербурге, в провинции превращается в мучение для всех – из-за несоразмерно высокой цены и проблем с кадрами.

Видимо, будут приняты какие-то изменения в законодательство, позволяющие облегчить на местном уровне реставрацию многоквартирных домов (а это львиная доля ОКН в средних и даже малых городах). И, наконец, будут как-то разбираться с расплодившимися как плесень строительными компаниями, имеющими право на реставрационную деятельность (хотелось бы опять же, чтобы это не превратилось в передел рынка очередной). Притом, что уровень реставрации падает уже не просто ниже плинтуса, а уходит в отрицательные величины («реставрация превращается в гибель памятника» - это цитата).

Второе – это средовая застройка. Она – самое ценное, что у нас есть. Сергей Рыбаков прямо выразился: «катастрофа» и «во многих местах процесс уже необратим». В качестве иллюстрации, что означает это «необратим», приведу саму Казань – это ярчайший пример, как можно избавиться от этой застройки, и как это выглядит на практике. Комментировать не буду, кроме небольшого замечания: все три фотографии - это не новостройки на пустом месте, а появилось вместо доведенного до не подлежащего восстановлению и безжалостно снесенного культурного наследия. Снесены сотни уникальных зданий – Казань очень сильно изменила свой облик. И это произошло не в баснословные советские времена, а в 2005-2015 гг. И город продолжает меняться с ошеломляющей скоростью. Правда, такой ценой отреставрированы полторы сотни других ОКН – но опыт такой реставрации едва ли может быть принят в других, более бедных регионах, типа нашего, тверского.

Интересная дискуссия возникла на съезде по вопросам будущего «достопримечательных мест». С учетом того, что список исторических поселений сократился в стране с 450 до 42, придание поселению или его части статуса «достопримечательного места», по идее, как-то могло бы дать государственную охрану объектам культурного наследия на данной территории (временно, до расширения списка исторических поселений – этого надо добиваться). Координатор Архнадзора Рустам Рахматуллин на перспективу «достопримечательного места» смотрит скептически – у Москвы есть опыт придания этого статуса стадиону «Динамо», великолепному советскому памятнику, который был снесен на четыре пятых, что было сделано в рамках законодательства о достопримечательном месте. Со своей стороны зампредседателя Татарстанского отделения ВООПИиК Фарида Забирова указала, что в ряде случаев этот статус полезен. Приведя в пример Свияжск – туристическую мекку и один из брендов Татарстана. Что реально дало это Свияжску – можно продемонстрировать несколькими фотографиями. Отметим: Свияжск всегда был и есть необыкновенно красив (снаружи). И, конечно, для развития туризма ограниченная градостроительная деятельность на его территории (она прописана очень детально по зонам в этом поселении), видимо, неизбежна. Другое дело – так ли могло и должно было идти развитие туризма в этом и подобном местах? Однако этот вопрос уже из области простого теоретизирования. Три фото Свияжска. (Идеальные дороги, фонари на всех углах и дорожная разметка и очень значительная утрата собственно среды - при сохранении ландшафта и реставрации главнейших ансамблей):

Для нас это любопытный пример для сведения, потому что достопримечательным местом является, например, городской сад в Твери (интересно, насколько в курсе об этом городская администрация?). И в части устройства в горсаду будущего высокого колеса обозрения, имеющего появиться уже в этом году вместе существующего, городская администрация, очевидно, будет иметь юридические проблемы - все-таки за высотностью и ландшафтом надо следить, господа!

Из хорошего на съезде – прекрасный опыт Самары в организации «том-сойер-фестов» по вовлечению в сохранение старинных домов жителей и неравнодушной молодежи. На фоне тверского обещания красить фасады силами неизвестно каких организаций и сажать тоже неизвестно откуда берущиеся деревья, такое доверие к общественным организаторам может только радовать. Единственно – дома, на которые опыт этот распространяется, находятся в самом центре Самары и не являются объектами культурного наследия. То есть это опыт оживления городской среды, возвращение ей вида, пусть не всегда точно исторического, но живого и гуманного к человеку и к старому дому. Опыт, не снимающий проблему реставрации настоящих памятников – часто расселенных и гибнущих по закону о капитальном ремонте (185-ФЗ), о несовершенстве которого также говорилось на съезде. Самарский же опыт просто обязательно надо принимать к сведению и в ближайшее время мы запустим свой проект на эту тему, пока что популяризаторский.

Это то, что конкретно мне было услышать интересно и важно. Еще важно было увидеть и услышать коллег из регионов России, ощутить их поддержку и понимание. Хотя в государственной политике намечается движение к пониманию проблем культурного наследия, о чем свидетельствует поручение Президента о создании Советов по культурному наследию при главах исполнительных органов власти в регионах, на деле немедленно положение не исправить. Проблемы – везде и у всех. Надо сказать, мы в Тверской области еще не совсем «проели» советские охранные барьеры в части доступа к разрешению уродовать наши исторические города застройщикам всех мастей.

И мы по-прежнему будем работать в сфере пропаганды нашего культурного наследия на всех доступных нам площадках.

Павел Иванов

Читать по теме

• "Возбуждение сочувствия к остаткам старины": "Тверские своды" на Уваровском съезде в Москве
• Третий съезд. В Петербурге собрались градозащитники со всей России