Эту часть наших краеведческих прогулок мы также попросили провести известного ржевского краеведа Олега Александровича Кондратьева. Он посетовал, что в сфере культурного наследия сравнительно менее осведомлен. Увы, уже ушли из жизни в последние годы люди, знавшие в послевоенном городе «в лицо» все его старые дома. Тем более важно напомнить нынешнему поколению, какие удивительные памятники истории до сих пор можно увидеть на улицах Ржева.

На гордых волжских берегах

Ржев чрезвычайно красиво расположен на берегах Волги. Попеременно поднимается то один, то другой берег реки, и по очереди же перед ними с другой стороны открываются неширокие луговины. Левый берег в центре города круче, но чуть выше – в районе начала Торопецкого тракта и «Казанки» – правый еще берет свое. Местами обрывы Волги обнажают выходы известняков, красноватые, в железистых окислах. В них иногда и видят объяснение наименования «Ржев»: то есть красный, ржавый город. Так это или нет, судить не беремся.

Русло, по которому в городе и его окрестностях течет Волга, она проложила еще в доледниковые времена. Когда-­то это был почти горный каньон, но, даже отшлифованный ледником и эрозией, он сохраняет необычную для равнины резкость. И когда стоишь на обрыве Советской площади, на левом берегу Волги, есть ощущение полета.

Илья Тюменев писал в 1892 году, смотря на эту картину:

«Правый берег Волги, напоминавший Замоскворечье в миниатюре, широко раскидывался по отлогому склону к реке с своими церквами, гостиным двором и базарной площадью, пестрея разноцветными стенами и кровлями своих домиков, линии которых местами перебивались зеленью садовых деревьев; вдали на горизонте синели леса. Но главную красоту картины составляла Волга, извивавшаяся внизу плавным подковообразным движением…». (Ниже - картина А.Я. Волоскова "Вид Ржева" 1856 года (Ржевский краеведческий музей)).

«Ни один город на Волге, за исключением, пожалуй, Нижнего, не лежит так красиво, – отмечал в своем путеводителе Г. Москвич в 1905 году. – Волга здесь не широка, но замечательна тем, что сжата горами, и оба ее берега возвышены… Красивый откос спускается к Волге и дорожками, и лесенками, то переплетающимися, то расходящимися. Противоположный берег менее крутой, пестрит домами, утопающими в зелени…» 

Описания эти лучше всего иллюстрировать фотографиями С.М. Прокудина­-Горского, именно он запечатлел на своих первых цветных снимках тот вид, который другие мастерски описали словом. Без Прокудина­-Горского нам было бы непонятно, что так восхищало в Ржеве путешественников XIX – начала XX веков, видевших живописнейший город, «до того своеобразный, что при взгляде на него невольно припоминалось время чуть ли не Алексея Михайловича, когда и в самой Москве существовали такие, теперь уже давно исчезнувшие уголки».

Увы, война и реконструкции 1960–1970-­х годов почти уничтожили уголки старинного Ржева. Но сказать, что в городе нет ничего старинного и смотреть поэтому нечего – глубоко неверно.

Память левого берега

На этот сложный рельеф наложена в 1777 году шахматная сетка кварталов и улиц, которым будто и дела нет до оврагов и рек. Интересно наблюдать, как улицы, начавшись на одной стороне Волги (левой, Советской или Князь-Федоровской) продолжаются, будто перепрыгивают по невидимым мостикам на другую, (правую, Красноармейскую или Князь-Дмитриевскую). Особенно ярко это чувство можно испытать, например, рядом со зданием Государственного банка, самого заметного сооружения на левом берегу, оставшегося от довоенного города.

В остальном же на Советской площади вы едва ли сможете ощутить, что находитесь в центре самой старой части города. Площадь – огромная. Такого размера, который делает невозможным охват одним взглядом построек на разных ее сторонах. Только одна категория площадей в русских старых городах подходили под такой размер, и здесь не исключение. Советская площадь когда-то была торговой. Но лишенная почти полностью старой застройки и полностью – следов торга, она воспринимается как еще отметина войны, где, якобы была сметена войной вся застройка. Это не так – застройки здесь уже перед войной не было (в том числе были в 1930-х гг. снесены гостиный двор и старейшая в этой части города Никольская церковь). Эта панорама конца 1930-х гг. дает хорошее представление об этом.

Довоенное благоустройство, когда вместо церкви и гостиного двора тут появилась колонна на постаменте (колонна, надо отметить, любопытнейшая, редкий ранний советский монумент), не упразднило старого сада в южной части торговой площади. Идею этого сада в середине XIX века в споре с местным купечеством губернский архитектор И.Ф. Львов горячо отвергал, настаивая на открытости ансамбля площади к Волге. Однако купечество настояло на своем, и Никольский сад (теперь «Сад Грацинского» - как он называется официально) все равно появился. Сейчас, как многое дешевое и торопливое провинциальное благоустройство он выглядит довольно нелепо. Деревьев старых, понятно, нет. Аллея героев устроена наскоро и непрочно. Любопытная сама по себе пушка ЗИС-2 с нескладной и неуместной подписью стоит на месте знаменитого ржевского магистрата, где находился до войны один из лучших музеев в губернии.

И все-таки кое-что осталось. Старый Ржев напомнит о себе остатками бульвара рядом со зданием банка, будто срубленными невидимым огромным ножом старыми фонарями (предвоенными, но есть ощущение, что тогда перенесенными к колонне от чего-то другого, более интересного – то ли от бульвара, то ли от церковной ограды).

В стороне от площади есть еще несколько зданий, странно уцелевших, несмотря на близость к передовой 1942-1943 гг. Это, к примеру, бывшая женская гимназия, и несколько жилых домов на бывшей улице Покровской (теперь Степана Разина), оказавшиеся в низине ближе к Холынке. Было их больше – послевоенные фотографии демонстрируют, что в низине Холынки пережили военный погром с десяток деревянных домов. Но при реконструкциях они не уцелели – когда в итоге вместо деревянного мостика через речку, ведшего в старую слободу Тетерино, появилась нынешняя дамба и новый микрорайон, быстро исчезли и последние деревянные дома (уже в 1980-х). А жаль их – и особенно ту топонимику, которую они сберегали. Один дом, стоявший под самой «гормошкой» из пятиэтажек напротив соборного холма, имел невероятный, «сербский» адрес: «улица Студеница, 1». Как совпало, что ржевская улица имела одинаковое имя с самым большим и чтимым сербским монастырем XIII века, усыпальницей святых сербских королей, мы уже не узнаем.

Теперь улицы нет – и нет памяти.

Спасский крестец

Искать старые дома в Ржеве – настоящее удовольствие. Да-­да, удовольствие, потому что их не должно быть, но они есть, они выжили, пережили военный ад и бесчувствие потомков. Они по­-прежнему пытаются быть полезными новым обитателям Ржева, которые, к сожалению, не всегда им идут в этом навстречу. Домов немного. Олег Александрович Кондратьев полагает, что полсотни, но мне кажется, что побольше: сотня или полторы. Для такого не очень большого города, как Ржев, это порядочное число. Военный ураган иногда был очень избирательным: уничтожая капитальные огромные здания, он щадил маленькие деревянные домики.

Интереснейшая с этой точки зрения часть города находится за Волгой, это так называемый «Спасский крестец». На нем находилась церковь Спаса­-Преображения, старейшая в Князь­-Дмитриевской стороне (XVI век). Ее небольшие остатки (часовня и домик причта) стояли вплоть до постройки Нового моста в начале 1980­-х годов. Их еще видели в конце 1970­-х Артур Галашевич и Алексей Финогенов, подготовившие в серии «Дороги к прекрасному» так и не изданную книгу «От Селижарова до Старицы», но остатки всего остального погибли лет на десять раньше. Рядом с церковью тогда снесли дом, который еще Фёдор Глинка в начале XIX века считал старейшим домом города (времен Петра I; как бы то ни было, на плане 1776 года он отмечен как каменный). На фото выше есть еще и церковь - в середине площади, и дом - слева от него (в нем был позже детский сад).

Впрочем, дом погиб не совсем бесследно. Вы почти сразу же наткнетесь на обрушившийся свод его подвала, если на пересечении улиц Грацинского и Большой Спасской решите спуститься вниз под мост. Свод подвала, оставшийся без крыши в 1980-­х, наконец рухнул в начале 2000­-х. На ту пору в Ржеве было достаточно краеведов, которые быстро и легко объяснили причину дыры в земле. Даже телевизионный сюжет, помнится, появился. Но никаких последствий для самой дыры не последовало. А вскоре она была забита выброшенным в нее бытовым мусором.

Здесь же, под мостом, вы с удивлением обнаружите, что внизу, под его бетонным полотном, находится старинная улица, и на ней – несколько домов, возраст каждого из которых превышает сто пятьдесят лет. Прямо над ними шумит далеко в вышине дорога, а рядом, вровень с вами, плещется о камушки Волга. Это главное, ключевое место, побывав в котором можно почувствовать масштаб старого Ржева и в какой-­то мере ощутить то, что называется в городах «дух места». Какое-то особое ощущение охватывает здесь – присутствие будто ушедшей в глубину, под спуд, в красные, ржавые камни, великой и трагической истории этого города.

Рядом, буквально в сотне метров, на уровне тропинки бечевника, по которой когда­-то лошадки с трудом тянули против течения барки, остался еще один дом, второе и последнее дорегулярное гражданское здание в Ржеве, также отмеченное на плане 1776 года (Красноармейская набережная, 24а). Дом примерно середины XVIII века. Его занимает теперь краеведческий музей, и его называют иногда «дом Поганкиных», а иногда «дом Немиловых». Как правильно – без точных архивных изысканий не сказать.

Сергей Максимов называл в 1872 году Ржев «сплошь каменным». Так и есть: даже война, даже бездумное и безжалостное впихивание хрущевок в самое сердце Князь-Дмитриевской стороны не смогли до конца изничтожить здесь очень плотной старой застройки. Отсюда можно попробовать пройти по небольшому пятачку примерно с километр на километр и поискать зримые следы старого города. Сразу скажу: не только война была причиной его гибели. После освобождения во Ржеве берегли буквально каждый кирпич. И упаси Бог было взять что-то из развалин – это каралось уголовно и без пощады. Все, что можно было сохранить, было бережно подправлено, обновлено, отремонтировано – уже к 1945-1946 годам все разрушенные дома, пригодные для жизни, были населены и, в целом, отремонтированы. Перемены начались в конце 1950-х годов и позже. Вот тогда Ржев, как и все старые русские города, начал стремительно терять свое своеобразное лицо.

Ржев купеческий

От музея, идя по набережной мимо старого здания полицейской части (теперь медицинский колледж), к сожалению, тяжело подняться напрямую по почти отвесным берегам (в обход неудобно и далеко). Но, если вы сможете взобраться, неудобства будут вознаграждены осмотром еще двух ржевских кубоватых, мощно стоящих на земле купеческих особняков XVIII века (Грацинского, 5, и в глубине квартала за ним). За ними, далее по улице Грацинского, стоит еще один – самый красивый (Грацинского, 6). Их, построенных до 1784 года, было в городе всего восемь, а уцелело три (а с палатами Поганкиных-­Немиловых – четыре, целая половина – и это в военном аду!).

А мы поднимемся от них еще выше, к третьей от Волги улице, теперь носящей название Партизанской.

«Дом Немиловых» (Партизанская, 26) – особняк Акима Немилова, главного капиталиста Тверской губернии I половины XIX века, самого богатого в ней купца (по объявленным капиталам имевшего в обороте  более трех миллионов рублей). Он был богаче и кашинских Ждановых и Терликовых, и осташковских Савиных, а в Твери с ним вообще некого даже сравнить. Но он не прославился ни огромными колокольнями, ни театрами, ни другими общественными зданиями. Весь гигантский капитал Немилова шел на поддержание «теневой экономики» ржевского старообрядчества. Эта «экономика» позволяла существовать старообрядчеству вообще (в том числе в Ржеве) как таковому, хотя официально и церковь, и государство готовы были старообрядчество в немиловские времена лишь терпеть. Дом 1837 года невероятно жаль – он пребывает в руинах.

И как странно – в чрезвычайно консервативном Ржеве (консерваторами были тут и старообрядцы и никониане одинаково, и понять, кто из них кто, было непросто – многие староверы таились) дома строились во 2 четверти XIX века, по благородной ампирной мерке. В доме Немилова прекрасны пропорции и лепнина, тонкость изящных карнизов и ручной работы чугунный балкон. Все это было не по карману, составляло голубую несбыточную мечту даже большинства дворян. В окрестностях Ржеве в усадьбах жило немало представителей благородного сословия, но город так и не приобрел своего «дворянского квартала». Все лучшее во Ржеве было создано купечеством и принадлежало купечеству. И насколько архаичным выглядел город в целом, сохраняя еще в конце XIX века облик русского города чуть ли не допетровской Руси, настолько же совершенными были отдельные особняки этого города, не уступавшие столичным. От дворян остались какие-то невнятные следы вроде известного дуба у старого моста через Волгу, подрубленного войной, но выжившего и сейчас почитаемого как живой памятник эпохи городничества Никиты Сеславина (отца героя войны 1812 года) - хотя никаких прямых подтверждений этому факту нет. Впрочем, когда легенда помогает выжить старому дереву в городе, надо соглашаться на любую легенду. (Это фото - с Wikimapia).

 Чуть дальше за руинами немиловской усадьбы, если идти по улице Партизанской до конца, можно увидеть еще один такой роскошный особняк – Торопченовых или Берсеневых (называют по­-разному). Нас не должна смущать дата «1901» на фасаде – это время пристройки, дом старше более чем на полвека.

И, пожалуй, больше с этими памятниками купеческой роскоши в один ряд поставить нечего – разве что еще дом Анны Мазуриной (позже епархиальное училище) на углу Большой Спасской и Калинина. Были (и есть) и другие дома – но слишком много забрала у них война, чтобы легко увидеть за их переделанными, безжалостно испорченными уже в наши дни фасадами былую классическую красоту.

© Павел Иванов

Фото, кроме ретроснимков, Павла Иванов и Юрия Сурина. 2015, 2016 гг. Заглавное фото - С.М. Прокудина-Горского, 1910 год. Советские фото Ржева взяты из архивов Валерия Попова и Натальи Драновой в группе ВКонтакте Ржевъ древний и группы ВКонтакте РЖЕВГРАД